Глава в истории адыгского фольклора

В 2021 году участники FLEE project и Ored Recordings организовали этнографическую поездку в Уляп: аул в Адыгее, знаменитый местными баянистами и гармонистами. Вышедшие в январе 2024 года книга и музыкальный альбом под названием «Ulyap Songs: Beyond Circassian Tradition» — попытка задокументировать музыкальную историю местных бардов и исследовать их связь с народным деревенским наследием и советской культурой в современную эпоху. EastEast делится ключевой главой этой книги, написанной Линой Цримовой.

К истории исследований адыгского фольклора в XIX и XX веке

Вкус к кавказскому фольклору как к экзотике Востока был составной частью колонизации Кавказа. Еще со времен завоевания в XIX веке он притягивал восхищенные (зачастую дикостью) взгляды русских колонизаторов и ориенталистов. Но первые публикации отдельных текстов появились только в конце XIX века, когда на смену любителям кавказской экзотики, офицерам и поэтам, как Пушкин и Лермонтов, пришли профессиональные ученые, пользовавшиеся услугами первых местных интеллектуалов российской выучки. 

В отличие от XVI века, когда кабардинские князья могли выдать за московского царя Ивана Грозного свою дочь, в XIX веке интеграция мусульман в российские элиты была сильно затруднена. Это стало одной из причин того, что в отличие от христианских районов Кавказа (в частности Грузии, Армении и в меньшей степени Осетии) интеграция, образование и соответственно национальные и политические общественные движения на Северном Кавказе и в Азербайджане были намного слабее. Адыгские интеллектуалы, такие как Паго ТамбиевПаго Тамбиев На адыгском Тамбий Исмаил и къуэ Пагуэ (1873—1928) — адыгский просветитель, интеллектуал, собиратель фольклора., даже не считали себя в праве называть полноценным членами «интеллигенции», не уточняя о какой именно интеллигенции идет речь: адыгской, кабардинской, мусульманской (в границах Российской империи) или горской (Северного Кавказа). Вместе с тем Тамби был открыт к модернистским проектам — будь то мусульманская реформистская или левая социалистическая — по просвещению и созданию собственной письменности. Таким образом, его сотрудничество с ориенталистом Львом Лопатинским, собирание адыгского фольклора и перевод его на русский язык необходимо рассматривать именно с точки зрения создания современной адыгской нации и письменности. 

Большевики, пришедшие после Октябрьской революции, провозгласили двойственную политику в отношении национальных культур. С одной стороны, они проводили политику «коренизации» — создания местных нерусских элит в управлении страной. С другой, считали народные культуры «отставшими» и обреченными на забвение. Политика по отношению к фольклору резко изменилась с возрастающей властью Сталина, которого некоторые историки, как Шейла Фицпатрик, характеризуют как «неотрадиционалиста». 

Тамби погиб в 1927 году, на пороге революционных изменений, связанных с насильственной коллективизацией, индустриализацией, террором и репрессиями. В первом с Октябрьской революции сборнике «кабардинского фольклоракабардинского фольклораБройдо, Г И, М. Е. Талп, Соколов Ю.М. Кабардинский фольклор. Москва, Ленинград: Academia, 1936. Один лишь состав редакторов сборника указывает на то, что роль собственно адыгских интеллектуалов была занижена, стерта. » 1936 года Тамби был обвинен в том, что он «оберегал от исчезновения аристократический фольклор, не останавливаясь порой перед фальсификацией». Некоторые знаменитые песни этого «аристократического фольклора» были с этих пор запрещены, как и сам Тамби. Упомянутый сборник не содержал ни одного исходного текста, исключительно тексты на «языке прогресса», русском языке. Но были в нем «ориенталистские», псевдоадыгские термины, как «сакли», «шаровары», вошедшие в русский язык в XIX веке в момент изобретения «Литературного Кавказа» Пушкиным, Лермонтовым и др. — литературной «лаборатории» русского колониализма. Вместе с тем, текст сохранял ряд слов адыгского происхождения — например, тха (бог), уорк (благородный человек), унаутка (домашняя прислуга). Все эти адыгские термины были перечислены в специальном словаре в конце книги как «ранее бывшие в употреблении».

Невозможность перевести эти термины с кабардинского на русский, относящиеся к классовым или религиозным контекстам, отсылала читателя к идее, что эти реалии более непонятны советскому читателю. Национальная по форме, по существу это была советская интерпретация, в которой не было места полифонии адыгских голосов.  

В том же 1936 году кабардинский язык одним из первых, а за ним и адыгейский — два советских адыгских языка — были переведены с латиницы на кириллицу, оторвав таким образом адыгские народы СССР от диаспоры в Турции и Ближнего Востока. Развитие письменности и запись фольклора на кириллице получила развитие уже после окончания Второй мировой войны. В 1950-х годах было организовано множество экспедиций с целью записи адыгского фольклора и главного его достояния — Нартского эпоса.  

По наблюдению самих советских этнографов на смену устной культуре приходила культура письменная

Усилиями Гадагатля на свет вышло около десятка сборников с эпическими текстами. Кроме того, архивы Адыгеи и КБР пополнились аудиозаписями с носителями устной традиции. Вместе с тем, именно послевоенное время резко изменило культурный и лингвистический пейзажи: по наблюдению самих советских этнографов на смену устной культуре приходила культура письменная. Уже с 1960-х—70-х годов новое поколение, обучавшееся теперь длительное время в школе, имело доступ не к устной эпической традиции, а к публикациям советских этнографов. 

Особое значение имело также распространение радиозаписей фольклора такими исполнителями-этнографами, как Кардангушевев ЗарамукКардангушевев ЗарамукНа адыгских языках КъардэнгъущӀ ПӀатӀурэ и къуэ Зырамыку (1918 - 2008) — советский адыгский писатель, поэт, фольклорист и исполнитель песен. Участвовал в этнографических экспедициях по сбору нартского эпоса, был одним из авторов двухтомного сборника «Адыгский фольклор» на кабардинском языке.. Его исполнение адыгских песен стало «классическим». Обобщая, можно сказать, что  послевоенное время стало одновременно временем значительных сломов, прерывания устной эпической традиции, как она существовала сотни лет до этого, и периодом интенсивной патримониализации. Именно те эстетические формы, которые советские этнографы предлагали как соответствующие традиции — как в поэтическом, так и звуковом звучании — стали многими адыгами восприниматься как «канонические» и «истинные». 

После смерти Сталина настал период послабления идеологического давления на исследования по фольклору. Вместе с публикацией текстов появились и первые оригинальные интерпретации фольклора в перспективе адыгской истории. Главной фигурой этого движения стал несомненно Заур Налоев. Опираясь на работы Бахтина, Налоев предложил собственную интерпретацию развития адыгской культуры с древнейших времен до современности. Например, Налоев утверждал, что народы с «младописьменной культурой» проходят через три этапа исторического развития: фольклор (словесное творчество трудового народа), долитературные формы бардов-джэгуакуэ и, наконец, современная литература. Таким образом, барды-джэгуакуэ занимали особое место в понимании Налоева и олицетворяли собой фигуру прогресса с XV-XVI вв вплоть до покорения Кавказа Российской империей (а вместе с тем и приходом западной модерности). Таким образом, Налоев утверждал, что фольклор не является единым «блоком», но был также подвержен историческому прогрессу, увенчавшемуся наступлением советской модерности. 

Одним из важных эффектов этой модерности было создание в соответствии с советским административным делением трех советских национальных идентичностей на месте единой адыгской общности: кабардинцев, черкесов и адыгейцев. Замудин Гучевев, один из главных знатоков и исполнителей адыгских эпических песен вспоминает, что именно в Адыгее он нашел ключевые элементы культуры, которые к этому времени были «устранены в рамках "культурной революции"»: гостевая (хьэщэщ) и национальная «скрипка» (шыкэпшынэ). В отличие от предыдущих поколений этнографов и исполнителей, как Кардангушевев, Гучев сделал акцент на перформативной составляющей: использовании старинных инструментов и воссоздании обстановки, напоминающей по духу традиционные гостиные, где исполнялись эпические песни.

Эстетические формы, которые советские этнографы предлагали как соответствующие традиции — как в поэтическом, так и звуковом звучании — стали многими адыгами восприниматься как «канонические» и «истинные»

Вместе с тем, адыгские этнографы обходили вниманием современную им народную песенную культуру: записей уляпских песен невозможно найти в архивах того времени. Гучев считает, что эти песни, как и олицетворяющий их инструмент — гармошка:

привнесены из русской культуры, с водкой. В старинных любовных песнях не было принято петь о своих чувствах. (…) не было принято говорить об отношениях между мужчиной и женщиной. Была рыцарская культура, не было такой лирики,  —  это принижало мужчин. А теперь, мы уже почти не адыги, мы стараемся сказать, что у нас что-то было и пр, но сегодня очень мало осталось, от других народов много пришло, от алкоголя, и эти песни Юра-Мура — это все современные шедеврышедеврыИнтервью с автором этого текста в 2022 году. 

Развал СССР во многом был связан с национальным вопросом и набравшими в 1980-е годы силу национальными движениями. Кремль все меньше и меньше был в состоянии разрешать локальные конфликты и репрессировать неугодных активистов. Нарастали требования об исполнении заложенных  в советскую конституцию еще большевиками принципов на национальное самоопределение. В большинстве республик бывшего СССР эти национальные движения возглавили именно местные этнографы, историки и археологи, имевшие большой моральный авторитет в отличие от советской номенклатуры. 

Не стали исключением и адыгские республики, где национальное движение Адыгэ Хасэ возглавил вышеупомянутый этнограф и историк культуры Заур Налоев. Это был короткий, но яркий момент в истории национальной интеллигенции, не добившейся отделения от России, но добившейся создания республики Адыгея внутри Краснодарского края и популяризации национальной культуры и языка. Эпические адыгские песни стали неотъемлемой частью всевозможных мемориальных практик, в частности, связанных с поминанием жертв колониальных войн 19 века и исхода адыгов —  одного из центральных нарративов современной общеадыгской идентичности. 

Правда, этот период расцвета национального движения был очень коротким и происходил на фоне множества локальных конфликтов и войн (в Чечне, Абхазии). Упадок экономики и промышленности вызвал массовую миграцию внутри региона: из нерусских сел в до этого русские города, а также массовый исход русского населения. Маргинальная до этого «блатная» культура шансона теперь стала поистине повсеместной, а за счет либерализации и коммерциализации экономики появились первые коммерческие проекты национального шансона. Однако с приходом Путина к власти российское правительство взяло курс на «выстраивание вертикали», уничтожения суверенитета и самостоятельной политической жизни в нерусских республиках, в частности на Северном Кавказе. 

Покинули Кавказ и многие образованные молодые люди — будущее национальных культур

Были отменены прямые выборы президентов республик — само звание «президент» с подачи Рамзана Кадырова было заменено на «руководитель», было отменено обязательное обучение национальным языкам в средних школах, пришли в упадок республиканские университеты, подготавливающие кадры для обучения местным языкам. Несмотря на разность в подходах к адыгской песенной культуре и Гучев и Юра Нагоев сходятся в одном: в ощущении глубокого кризиса национальной культуры.  

Сегодня адыгская культура, как и культуры других нерусских народов, находится в глубоком кризисе и под прессом нарастающей цензуры. С началом войны в Украине в 2022 году местные власти провели несколько репрессивных кампаний по преследованию местных интеллектуалов и активистов. Многим из них пришлось покинуть Кавказ. Покинули Кавказ и многие образованные молодые люди — будущее национальных культур. Кроме того, война в Украине поставила под вопрос не только существование Украины, но и существование самой России как империи (Россия собственно и существовала последние несколько сотен лет именно как империя), а значит и судьбу нерусских народов внутри России. От итогов этой войны зависят судьбы и развитие этих народов и их культур, наше будущее. 

Дополнительную информацию о проекте «Ulyap Songs: Beyond Circassian Tradition» можно найти на сайте FLEE Project. 

Все изображения предоставлены авторами.