В Российском этнографическом музее в Санкт-Петербурге до 22 августа идет выставка «Катар между морем и пустыней. Искусство и наследие», организованная Cultural Creative Agency в партнерстве с Национальным музеем Катара, музеем арабского современного искусства Матхаф и музеем шейха Фейсала бин Кассима аль Тани. Мы публикуем комментарии искусствоведов и кураторов, участвовавших в подготовке экспозиции: они рассказали о способах сохранения традиций в ведущих музеях Залива, ключевых явлениях катарской культуры и представленных на выставке артефактах. Больше узнать об истории и наследии арабского региона можно на лекциях специалистов в области культуры и искусства стран Западной Азии и Северной Африки, которые будут проходить в музее и транслироваться онлайн.
Директор по кураторской работе
Заместитель директора по научной работе и коллекциям
Куратор отдела археологии и ранней истории в Национальном музее Катара
Национальный музей Катара видит свою главную роль в том, чтобы знакомить публику с историей страны, активно популяризировать национальное наследие и культуру Катара, показывать обширные и многообразные связи с народами всего мира.
Пространство музея было спроектировано и воплощено для хронологического и иммерсивного рассказа об истории Катара и его народа, что позволяет охватить богатейшее историко-культурное наследие страны с древнейших времен до наших дней.
Экспозиция музея разделена на три больших раздела и размещается в одиннадцати галереях. Первая часть посвящена геологии, археологии и природной среде Катара — посетители могут увидеть изображения, артефакты и модели, начиная с формирования полуострова и появления первых поселений и заканчивая удивительно разнообразной природной средой, известной нам сегодня. Второй раздел повествует о повседневной жизни в Катаре, рассказывая о том, как люди веками обитали среди песков и на побережье до тех пор, пока в стране не были обнаружены месторождения нефти. В этих галереях зрители могут услышать истории людей, увидеть предметы, которые они создавали и продавали, насладиться звучанием стихов и песен. Заключительный раздел повествует о том, как Катар стал страной, которую мы знаем сегодня. Охватывая большой временной отрезок — с 1500-х годов и по настоящее время — галереи исследуют трудности и достижения, которые привели к созданию современного государства, а также заглядывают в будущее Катара.
В ознаменование культурных связей между Россией и Катаром Национальный музей участвует в выставке, проходящей в стенах Российского этнографического музея.
Директор комплекса музеев шейха Фейсала бин Кассима Aль Тани
Произведения искусства, представленные на выставке, наглядно показывают ту связующую нить культур, что соединяет далекие друг от друга общества в разных странах и частях света — в Северной Африке, на Ближнем Востоке, в Южной Азии. Они знакомят зрителя с визуальной культурой ислама и его богатыми традициями, которые влияют на самые разные аспекты жизни, с красотой экспонатов коллекции, рассказывающих истории основателя музея — шейха Фейсала бин Кассима Аль Тани. Музей шейха Фейсала бин Кассима Аль Тани — это не что иное, как собранный лично шейхом современный вариант кунсткамеры (кабинета редкостей), эклектичный тип коллекции, который изумлял и вдохновлял ценителей и собирателей ценностей еще со времен эпохи Возрождения.
На выставке представлены предметы самых разных размеров с временным охватом в сто и более лет: от замысловато украшенной стеклянной лампы до ларцов, декорированных слоновой костью, или драгоценных камней и ювелирных изделий, никогда ранее не выставлявшихся за пределами Катара. И хотя принято считать, что артефакты из Катара обязательно являются частью исламского наследия, на самом деле искусство из стран Персидского залива включает в себя не только артефакты, которые служат религиозным целям.
Комплекс музеев шейха Фейсала бин Кассима Аль Тани — это не только череда разнообразных галерейных пространств. С помощью наших коллекций, выставок и общественных программ мы хотим вдохновлять людей учиться и познавать, причем как в своей стране, так и на международном уровне.
Основатель музея
Историю и собирательство я полюбил еще мальчиком. Мой отец, да упокоится его душа с миром, страстно любил путешествия и культуру и охотно делился со мной своим энтузиазмом. С ним я путешествовал по музеям и древним городам всего мира — и вскоре осознал свою миссию. Вот она: найти предметы, которые как можно более полно выражают наследие моей культуры — артефакты из Катара и региона Персидского залива.
Моя коллекция росла, и меня всё чаще спрашивали о ней. Вначале она располагалась в моем личном маджлисе, доме для гостей. Я был рад показать сокровища всем, кто проявлял интерес, но постепенно этого мне показалась мало. И вот я решил выставить свою коллекцию в частном музее. Музей рос, как живой организм, одни предметы как будто притягивали другие… В итоге сложилась очень разнообразная экспозиция, не ограничивающаяся определенной цивилизацией или культурой: каждый посетитель найдет здесь объект, который затронет его лично, расскажет свою историю именно ему.
Некоторые представленные артефакты стоят целое состояние, а другие почти не представляют финансовой ценности. Но все они бесценны с точки зрения исторического и культурного значения для арабского мира. Они говорят с вами, рассказывают истории об исламской цивилизации, о нашем прошлом, о культуре наших предков. Мне хотелось бы, чтобы мой проект послужил маяком для следующих поколений, готовых изучать историю и собирать «говорящие» артефакты.
Куратор Музея шейха Фейсала бин Кассима Аль Тани в Катаре
Наследие — это не только дух прошлого. Это настоящее и даже будущее. И касается оно не одной страны, а всего человечества. Катару досталось невероятное культурное богатство и уникальное национальное достояние. Огромную заинтересованность в развитии различных областей культуры проявляет государство, создавая библиотеки, музеи, театры и центры искусств. Кроме того, в центре внимания находятся и многие традиционные виды деятельности, которые получают новые импульсы к развитию, — прежде всего промыслы, связанные с морем, охотой и пустыней.
Фольклорная культура Катара уникальна, поскольку на протяжении долгого времени страна занимала особое место в арабо-исламской истории. Еще с тех пор, как предки современных жителей Катара проливали кровь за свою землю, их потомки гордятся своей верой и традициями. Популяризация культурного наследия выражается в том, чтобы информировать Запад и другие части мира о традициях и обычаях Катара, которые и сегодня сохраняются в местах, имеющих историко-культурную ценность, — это особенно проявляется, например, в абрисах древних жилых домов, рынков, форта Зубарафорта ЗубараЗубара по-арабски невысокий холм, нагромождение из камней. Форт Эз-Зубара в пустыне — одна из главных достопримечательностей Катара.
и целого ряда других достопримечательностей страны.
Именно культура и наследие составляют основу катарской самобытности, выделяющей страну среди других исламских государств. Именно через культуру Катар видит свою принадлежность мировой цивилизации, что уже давно доказано во многих областях человеческих знаний. Катар никогда не переставал транслировать свою историю посредством вновь возрожденной формы устного повествования (hakawati), чтобы рассказывать миру неизвестные истории своего народа и своей страны.
Историк искусства
Довод о новизне музеев для Катара далек от реальности — его опровергает сам гиперсовременный ландшафт страны с его образцовыми культурными институциями, сочетающими западные архитектурные и музеологические традиции с локальной образностью. Самые редкие манускрипты арабской культуры хранятся внутри угловатой инопланетной формы — Национальной библиотеки Катара по проекту Рема Колхаса: каменные коридоры хранилища, напоминающие археологические раскопки, расположены посреди здания, на дне амфитеатра из книжных стеллажей. У старой пристани для дау, традиционных рыбацких парусников, был намыт искусственный полуостров, на котором вырос Музей исламского искусства — квинтэссенция мусульманской архитектуры, переложенной Бэй Юймином на прямолинейный язык минимализма. Футуристичное здание Национального музея Катара, спроектированное Жаном Нувелем, построено в форме розы пустыни, укрывающей своими лепестками отреставрированное здание музея старого, самого ставшего экспонатом. Доставшиеся в наследство новому музею вещественные свидетельства катарской истории — от палеонтологических находок до труб, по которым текла первая нефть, — интегрированы в высокотехнологичное иммерсивное пространство видео, звука и запахов, симулирующее местную природу, ведущее посетителя от начала времен до современности и призванное сконструировать новую национальную идентичность.
Музей шейха Фейсала осознанно выделяется на этом фоне, и его коллекция, не укладывающаяся в рамки миссии по сохранению культурного наследия, будто напрашивается на сравнение с возникшими в XVI веке кабинетами редкостей, в которых на равных правах сосуществовали чучела, гербарии, минералы, произведения искусства и артефакты старины. Уместно рассматривать Музей шейха Фейсала как аллегорию «маджлиса вещей», обеспечивающего представительство объектам, которые пока что говорят сами за себя. Традиционный маджлис не является ни домом, ни музеем — это пространство пересечения частного и публичного, где царит абсолютное гостеприимство, а убранство включает лучшие ковры и дорогие владельцу объекты. Потенциально открытая модель коллекции, куда приглашены все живые и неживые, отличает его от свойственных музеям границ, одновременно признающих влияние выставляемых напоказ вещей и нейтрализующих возможность их участия в политической жизнинейтрализующих возможность их участия в политической жизниAngels Without Wings: A Conversation Between Bruno Latourand Anselm Franke // Animism: Volume 1 / Ed.by A. Franke. Berlin: Sternberg Press, 2010. P. 86–87., от «маниакальной консервации прошлого», которая лишь оформляет окончательный разрыв с нимоформляет окончательный разрыв с нимЛатур Б. Нового Времени не было. Эссе по симметричной антропологии. Спб.: Издательство Европейского университета, 2006. С. 136–137., помещая вещи в витрины.
Возможно, ответ вновь кроется в двояком значении маджлиса: сделав круг и вернувшись к его пониманию как пространства гостеприимства, мы также узнаем, что в палатке арабской гостиной традиционно выступают хакавати (hakawati) — это слово, обозначающее рассказчика, происходит от арабского hikaya (история) и hakay (говорить). Принцип повествования хакавати — прерывающегося на полпути, чтобы перейти к другой истории, внутри которой, как в сказочном сундуке, может скрываться еще одна история, а слово передается другому рассказчику, и так до бесконечности, — кажется, является еще одним организующим принципом музея.
Кандидат искусствоведения
Образ жизни катарцев на выставке рисуют тематические коллекции, к основным разделам которых относятся: оборудование и экипировка для добычи жемчуга; инвентарь для соколиной охоты; оружие и военное снаряжение; ковры; амуниция для езды на верблюде и лошади; религиозные манускрипты; одежда и украшения; музыкальные инструменты; посуда для кофейной церемонии; отдельные предметы быта.
Восточные ковры — собирательное название этих изделий из шерсти (овечьего, верблюжьего, козьего волоса), хлопка, шелка, льна, происходящих из различных стран Азии и Ближнего Востока. Техника вязания ковров практически не менялась на протяжении столетий, хотя переносные станки кочевников были более простыми, чем стационарные станки в мастерских и на мануфактурах. Декорирование произведений совершенствовалось по мере роста опыта ковроделов, а выбор композиций и расцветок зависели от места и времени их создания. Представленные ковры изготовлены в центрах художественных ткачеств Турции, Ирана, Индии в XVIII — начале XX в. Ранним экземпляром является молитвенный коврик, сотканный в Турции в XVIII в. Его центральным мотивом стало изображение михраба (молитвенной ниши), ориентированного на Мекку, или киблу, в окружении писаний Корана.
Такие молитвенные коврики вешали на стену в маджлисе, чтобы они указывали направление в сторону Каабы в городе Мекка (Саудовская Аравия). Это помогало гостям сориентироваться во время молитвы. В наши дни определить направление на Мекку помогают специальные приложения и геолокационные сервисы в телефонах.
Справа: Ковер. Кашан (Иран), начало XX века
На этом иранском ковре, вытканном с использованием узла «сене», чередующиеся медальоны и фигуры животных дополнены орнаментом в виде стихов на фарси.
FBQ 7395, FBQ 7401 / Sheikh Faisal Bin Qassim Al Thani Museum
Молитвенные коврики служат для индивидуального намаза, сохраняя чистоту в соприкосновении с полом или землей во время ритуала и отделяя молящихся от внешнего мира. Техника исполнения ковров, иногда с введением золотых или серебряных нитей, отличается невероятно тонкой проработкой. Шерстяной ковер, выполненный на мануфактуре Кашана в начале ХХ в., демонстрирует типичную «медальонную» композицию с цветочными и анималистическими мотивами. Между ними зеркально расположены дикие звери, среди которых узнаются львы, леопарды, гепарды, тигры, лани, козлы. Рисунки подобных ковров имеют сходство с книжной миниатюрой, что не случайно, поскольку картоны для них нередко заказывали именно художникам-миниатюристам.
Во все времена книги с момента их появления имели особую ценность — не только духовную, но и материальную. Даже после изобретения книгопечатания они далеко не сразу стали широкодоступными. Наиболее часто производимыми на планете являлись и являются священные писания. Это подтверждается экспонатами выставки, на которой все книги представляют священное писание мусульман — Коран. Выразительным примером можно назвать часть Корана из Бухары XVII в., кожаную обложку которого украшает сетка на основе многоугольников, по узору напоминающая поливные изразцы. Подчеркнем, что активному развитию геометрического и растительного декора в мусульманских странах способствовал религиозный запрет на изображение человека.
Тяжелая полупрозрачная ткань обеспечивала в пустыне хорошую защиту от солнца.
Справа: Маска для лица (battoulah al-rayasi). Катар, XX век
Такую маску могла себе позволить состоятельная женщина, например жена торговца жемчугом или капитана судна, для выхода в общественные места, в том числе в маджлис, если там присутствовали мужчины. Такие нарядные и дорогие маски могли также надевать во время религиозных праздников или свадебных церемоний.
FBQ. 8959., QNM.2012.259.1. / Sheikh Faisal Bin Qassim Al Thani Museum, National Museum of Qatar
Одежда жителей Катара в целом сохранила свой национальный характер, хотя в последнее время и претерпевает некоторые изменения под влиянием европейской моды. Основным элементом одежды мужского населения является кандура. Она представляет собой платье-робу, под которое арабы надевают нижнюю рубашку и свободные набедренные повязки, образующие подобие брюк. При изготовлении мужской одежды в большинстве случаев используются белые натуральные ткани (лен, хлопок). При этом бишт — наплечная накидка, чаще всего из верблюжьей шерсти, — может быть черного, кофейного, бежевого цветов и расшиваться по краям. Впрочем, он не является повседневной одеждой. Его надевают во время высоких приемов и торжеств, а также на свадьбу.
Неотъемлемой частью гардероба женщин Катара является абайя — длинное платье с рукавами, без пояса, чаще всего просто черное, но и нередко роскошно декорированное. Традиционно женщины, выходя из дома, скрывали лица под буркой. Это либо платок, покрывающий голову и лицо, кроме глаз, либо каркасная конструкция, баттула, закрывающая часть лба, нос и губы. Сейчас ношение бурки не обязательно.
Именно в украшениях, особенно в ювелирном искусстве, находит свое выражение восточная тенденция к изобилию в декоре. Изготовлением изделий из драгоценных металлов и камней в Катаре занимаются семьи, связанные с ювелирным делом исторически.
Справа: Ожерелье (murryah um tablah), которое носили в качестве оберега. Катар, XX век
FBQ. 2042.1–4, QNM.2012.597 / Sheikh Faisal Bin Qassim Al Thani Museum, National Museum of Qatar
